У школы, в которой воспитали 18 олимпийских чемпионок, проблемы.
В XXI веке российские синхронистки не отдали ни одной золотой олимпийской медали представительницам других стран. Большинство из чемпионок воспитывались в школе олимпийского резерва «Труд»: Давыдова, Ермакова, Кисилева, Зуева, Ищенко, Ромашина. Всего 18 человек. Сможете назвать хотя бы одну такую же, которая давала подобный результат? Школу неоднократно признавали лучшей в стране. Корреспондент «Матч ТВ» съездил в школу «Труд» и узнал:
Как попасть в школу и за что могут отчислить
Сколько тренируются дети в синхронном плавании
Какие страны переманивают российских тренеров
Как выглядит чествование олимпийских чемпионов в Кремле глазами тренеров
Из-за чего представители школы «Труд» конфликтуют со своей воспитанницей Анастасией Давыдовой
Ученики школы занимаются в двух бассейнах — в спорткомплексе «Олимпийский» и в учебно-спортивном центре «Труд». Сейчас «Олимпийский» находится на реконструкции. Из-за этого у школы возникли проблемы. Разговор об этом состоялся в бассейне «Труд» на Варшавском шоссе.
На интервью должна была приехать самый титулованный тренер школы Татьяна Данченко. Но наставница, подарившая миру золотые дуэты Ищенко/Ромашина и Давыдова/Ермакова, задержалась на базе «Озеро Круглое», где тренируются сборные команды.
О том, чем сейчас живет школа «Труд», нам рассказала мама Татьяны Данченко, заслуженный тренер России, заместитель директора школы Валентина Теплякова. Общение происходило в тренерской комнате.
«Стараемся брать детей как маленьких балерин»
— Как попадают в вашу школу?
— Каждый сентябрь вывешиваем объявление. Стараемся по московским школам ходить, смотрим детишек. Многие хотят в синхронное плавание. У нас рядом школа по плаванию. Допустим, не подходит ребенок для нашего вида спорта, то отдаем в плавание, чтобы детям больно не было. Лучше заняться тем, что больше подходит ребенку, чтобы не было трагедии. Девочка занимается, занимается, занимается, потом растолстела, превратилась в пышку, и на отчисление. Лучше сразу предвидеть этот вариант и уговорить родителей, что лучше пойти заняться чем-нибудь другим. Иногда родители прислушиваются.
— Отбора в школу нет?
— Что значит нет? Зачем же мне брать 100 человек детей, из которых 5 останется? Потом перед каждым родителем буду ходить и упрашивать, что не обижайтесь, но ваш ребенок не подходит? Зачем? У нас строгий отбор. Смотрим, какая кость, какая щиколотка. Стараемся брать детей как маленьких балерин. Знаете, какой конкурс в хореографическое училище? Так и у нас. Зачем нам, чтобы ребенок ломал себе судьбу? Этого нельзя делать. Лучше сразу отказать маленькому.
— Мальчики приходят?
— Почти нет.
— То есть у нас за Мальцевым — никого?
— Почему? Есть хороший парень из Нижнего Новгорода у Ольги Брусникиной. Он, пожалуй, даст фору Саше Мальцеву. Хороший, мужественный парень. Есть малыши в школе МГФСО номер 1. У Давыдовой есть мальчик, который от меня ушел. Но не думаю, что у него получится — он ростиком маленький. Знаю пока четырех. Может, еще в регионах есть кто-то.
— За что могут отчислить из школы?
— Бывает, что ребенок тренируется нормально, а в пору полового созревания — где-то в 15-16 лет — девочка начинает сильно раздуваться, пухнуть. Зачем мучиться? Она никуда не попадет. Конечно, отчисляем, но мягко. Пытаемся обучить ее тренерскому мастерству, чтобы она где-то помогала с детьми. Если появляется интерес к этой работе, то она идет в институт и возвращается тренером. Кто-то сам бросает, когда надоедает. А в пьянках наши девочки не замечены. За этим мы очень строго следим. Кошмарных нарушений дисциплины у нас нет. А когда им ее нарушать? Они с утра до поздней ночи заняты, после тренировок еле ноги передвигают.
— Когда родители приводят детей, то, наверное, хотят, чтобы их ребенок попал к Данченко?
— Нет. Как можно тренера такого уровня опустить до маленького ребенка? Это значит, что Данченко должна свою основную работу забросить и взять маленькую девочку. У нас есть тренеры, которые работают с малышами. Вот они до определенного периода ведут. Если появляются у кого-то 14-15-летние звездочки, то тренер подводит их к Данченко: «Татьяна Евгеньевна, посмотрите». А такого нет, чтобы сразу.
«Блата в сборной не существует»
— Как попасть в сборную?
— Работать, работать и работать. Система абсолютно открытая. Целый год идут соревнования. По их итогам определяются лидеры. Потом эти лидеры между собой соревнуются, где Покровская — главный судья. Если девочка талантливая, сильная, обученная, то, поверьте, ее с руками и ногами Татьяна Николаевна в сборную возьмет. Блата не существует. Это я вам однозначно говорю.
— Сколько тренировок у детей?
— У какого возраста?
— Давайте возьмем 12-14 лет.
— По плану им положено 3 часа в день, но они работают в два раза больше.
— Сколько из них проводят в бассейне?
— Час в зале, остальные в бассейне.
— Четыре-пять часов в бассейне?
— Да. Вы поймите, у нас же очень много программ. Чтобы сделать обязательную программу, по которой дальше идет отбор в сборную, надо минимум два часа заниматься шесть дней в неделю. Помимо обязательной есть произвольная. Затем есть соло, дуэт, группа. Произвольных программ полно. У группы должно быть минимум два часа занятий. А ребенок, допустим, работает в двух группах и еще в дуэте. Бывает, что занимается с утра до позднего вечера.
— Как определить: кто подойдет в соло/дуэт, а кто в группу?
— По фактуре — если девочка высокая и выразительная. Ищенко видели? Вот она и солистка. А ровненькие девочки, чтобы один рост был, идут в группы.
— Дети же растут. У них может поменяться фактура.
— Нет. Поверьте мне, мы эту фактуру видим сразу.
— Для вас серебро Олимпиады — это провал?
— Абсолютно нет. Знаю, что другие тренеры, которые работают на высоком уровне, все силы вложили, чтобы победить. Соревнования есть соревнования. Всякое может случится. Может, ведущая спортсменка пойдет по бортику и ногу подвернет. Что серебряная, что бронзовая медаль — это заслуга. Мы все живые люди. Вот сейчас там тренирует Елена Терновская. Она тоже была хорошей спортсменкой. Но когда они толкали поддержку, Лена порвала связки плеча. Рука просто опустилась и не поднималась. Сделали операцию. Все равно после этого она не могла делать опорный гребок — главный в нашем виде спорта. Сильнейшие руки должны быть. Она не смогла стать спортсменкой и пошла работать тренером.
«После приема в Кремле наши воспитанницы садятся в именные машины с водителем, а тренеры на каблуках и в нарядных платьях костыляют до метро»
— У тренеров какой график?
— Рабочий день начинается в семь утра. И до семи вечера тренируем. Получается — по 12 часов в день.
— Мы уже семьи потеряли. Половина из нас разведены, — говорит тренер Ирина Литвинович, которая зашла в тренерскую перекусить.
— Наших тренеров не знают. Кто на слуху? Винер, Черчесов, Тутберидзе. А, например, Данченко уже не знают. Ее за границей больше уважают. Татьяне вручали награду лучшему тренеру мира один раз в Японии и один раз в Канаде. Она мне говорит: «Мама, я никогда такого не видела. Огромнейший зал, тысячи людей, ведут по ступенькам на сцену как звезд, букеты цветов, поздравления». А кто ее здесь знает?
— Это Данченко. А кто знает других тренеров, воспитавших олимпийских чемпионок? Даже никуда не пригласят, — говорит Ирина Литвинович.
— Да, Ира воспитала олимпийскую чемпионку — Лену Прокофьеву.
— Никто не поблагодарил. Хоть на бал олимпийцев пригласите тренеров, — возмущается тренер.
— На бал олимпийцев приглашают всех — чиновников, спортсменов. Тренеров — редко. Мы не работаем так: закончил смену — побежал. Сидим столько, сколько нужно детям. По 12-13 часов в день проводим в бассейне. Неохота много говорить. Потом обвинят во всех смертных грехах. Раньше у нас были хотя бы категории: высшая, первая, вторая. В Москве почему-то эти категории отменили, а в области существуют. Допустим, получили девочки заслуженных тренеров, а категории им не присваивают. Сколько, Ира, комиссия рассматривает присвоение категории? Лет пять? Знаете, почему так долго? Для экономии денег. Потому что высшая категория — выше ставка.
— Личным тренерам за олимпийских чемпионов доплачивают?
— Столько, что просто разбежались. Я один раз была в Кремле. Это смешно. Выходишь на Красную площадь. Она вся забита именными машинами. Спортсменки, которых мы вырастили, садятся в эти машины, где есть личный водитель в белой рубашечке с галстучком. На мужчин-тренеров вообще больно смотреть, потому что они любят машины. А женщины-тренеры на каблуках, в нарядных платьях покостыляли по брусчатке, ломая ноги. Кто на троллейбус, кто в метро, кто на такси. Это нормально? У нас не уважают тренеров.
Я считаю, что в синхронном плавании 70 процентов успеха спортсменки зависит от того, в какие руки попадет ребенок. Тренер должен иметь идеальный слух и как балетмейстер ставить балет — от первого движения до последнего. Тренер может взять любую девочку, которая подходит по фактуре, и сделать из нее олимпийскую чемпионку.
Пример — Наташа Ищенко. Она пришла в мою школу в 14 лет и умела плавать только кролем и на спине. Мы были в Дубне, в лагере. Я говорю: «Наташенька, подплыви ко мне, сделай, пожалуйста, балетную ножку». Она сделала. Пятилетние дети так не делают. Это был ужас. Заслуженный тренер Алла Акиншина, которая сидела со мной рядом, мне сказала: «Все, Валька, тебе конец. На этом твоя карьера великого тренера закончилась. Отправляй ее обратно». В итоге Наташа Ищенко стала пятикратной олимпийской чемпионкой.
Тренеров не ценят. Очень многих блатуют уехать. К сожалению или к счастью, они патриотки, за большим рублем не гонятся, стараются здесь, на месте, работать. Спасибо Диме Губерниеву, который во время Олимпиад и чемпионатов мира подробно рассказывает о каждой школе. Человек действительно вник в эту систему.
— Из каких стран переманивают?
— Уже во многих странах наши работают: в Америке, в Италии. В основном не ведущие тренеры уезжают, а средней руки. Почти по всей Европе один-два наших человека есть. Дай бог Татьяне Николаевне здоровья. Пока жива Покровская, Данченко и вся их бригада, до тех пор мы будем иметь золотые медали. Я посмотрела, что делает молодежь, которая пытается быстрее их согнать с пьедестала. Они — недоросли. У них нет внутри этого таланта, золотой жилки постановщика. А когда смотришь программу Покровской, то дышать боишься.
«Я раньше плакала, что так подло обошлись. Сейчас уже как-то привыкла»
— Смена хоть какая-то растет?
— Я не знаю, какая растет. Вырастили мы смену — Анастасию Семеновну Давыдову. Один раз меня пригласили после Лондона в Кремль. Церемония уже прошла, все начали фотографироваться, и я осмелилась подойти к Путину. Представилась. Сказала, что у нас в школе 375 человек детей, что скоро начнут падать результаты, потому что очень тесно, тренироваться негде. Он очень внимательно выслушал, и завертелось. Долго искали место. Нашли на Автозаводской, начали строить бассейн. Построили. Любимая наша Анастасия Семеновна, пятикратная олимпийская чемпионка, которая выросла в нашей школе, будучи вице-президентом ОКР, сказала: «Это мой бассейн».
Там две огромнейших ванны. Одна — как четыре наших бассейна. Детей у нее в школе — 150 человек. Данченко просилась туда тренироваться, чтобы не ездить на Озеро Круглое, где тоже все забито. Анастасия Семеновна сказала: «Хорошо. Дам пять часов». Она-то дала, но подняла температуру воды до 31 градуса. Девочки, которые в олимпийской сборной, плавают при 27-28 градусах. 31 — это убить сердце. Сколько не просила Данченко опустить температуру, ничего не вышло.
— Зачем нужно было поднимать?
— Вот у нее и спросите. Поэтому Данченко ушла. Это ее личный тренер. Личный! Не уважает даже таких людей.
У нас для подготовки к Олимпиаде был бассейн в «Олимпийском». Сейчас его закрыли на реконструкцию. Бассейн, в котором мы здесь занимаемся, — маленький. Здесь олимпийские программы не отработаешь. Он не приспособлен. Хорошо, что есть база на Озеро Круглом (Дмитровский район МО, 70 километров от центра «Труд». — «Матч ТВ»). Но тренерам тоже не наездишься туда-сюда. Данченко утром там работает. В 6 утра едет туда на тренировку. Там оттренировала — должна вернуться сюда, чтобы подрастающих тренировать. Иначе эти уйдут, и ты останешься с нулем.
— Раньше у вас было два бассейна, сейчас — один. Как вы справляетесь?
— Самый страх начнется с июня, потому что в мае «Олимпийский» еще работает. Куда мы денемся? Не знаю. Наш директор уже всю Москву объездил. Конечно, лучший вариант — чтобы нам разрешили работать в одной ванне того бассейна, который нам строили. В одной ванне вся наша школа бы разместилась. Даже двух не нужно. Там одна ванна такая же, как в «Олимпийском». Она огромная, как четыре наши. Но, к сожалению, Анастасию Семеновну трогать боятся.
— Но получается, что тот бассейн на Автозаводской простаивает?
— Конечно. Запускаются какие-то коммерческие группы. Печально, что к своему юбилею я подхожу с этим. Я раньше плакала, расстраивалась, что так подло обошлись. Сейчас уже как-то привыкла. Думаю, как-нибудь доживу.
P.S. После интервью мы позвонили Анастасии Давыдовой. От комментариев она отказалась.
Автор и фото © Михаил Кузнецов / Матч ТВ
https://matchtv.ru/summer/matchtvnews_NI1003113_My_uzhe_semi_poterali_Polovina_iz_nas_razvedeny_Chto_ne_tak_s_nashim_samym_uspeshnym_olimpijskim_vidom_sporta
